Все это делается для того, чтобы человек сказал максимум информации. Камера очень сильно ломает людей. Когда человек понимает, что в подобных условиях он будет сидеть пять лет (только в камере с ним будет еще 20 человек), то быстро меняется.
Потом вам захочется курить, и тут появляюсь я и говорю:
«Дружище, пойдем-ка пообщаемся, покурим». Также отпускаю вас в туалет. Потом мы идем в кабинет, где тоже можно применять различные трюки. Например, рассыпать полчашки кофе на пол. При этом я пью кофе, и от меня пахнет табаком — вам тоже этого хочется.
Ну а после этого я вас просто раскачиваю. У меня есть подтверждения вины с видеокамер, но мне надо найти вещдоки. «Дружище, ты украл рюкзак у школьника. Мне нужны вещдоки. Без твоей помощи мне их найти сложно. Где этот рюкзак? Вилка за кражу — от трех до шести лет. Выбирай. Если ранее не судим, можешь получить условно. Или вот 51-я статья Конституции, можешь ничего не говорить. Но мы в любом случае проведем обыски и найдем рюкзак. Кофе хочешь?» И вот я такой добрый и злой полицейский, только в одном лице. «Курить хочешь? Слушай, а что там на районе вообще происходит, знаешь кого?» Понятно, что чем больше стукачей, тем лучше опер.
Бить тебя или пытать — зачем? Ну дам я тебе по морде — ты на меня чисто по-человечески обидишься и замкнешься. Профессионализм опера и его главная задача заключается в том, чтобы сломать тебя психологически. Иногда для этого надо применить насилие. Но повторюсь:
на моей памяти необоснованного насилия не было. Скажу фразу из одного известного сериала «Глухарь»:
«Насилие — не развесные карамельки, ровно не отсыпешь».
