Например, бытует мнение, что получивший срок за изнасилование (ст. 131 УК Российской Федерации, в старом УК — знаменитая 117-я) сразу переходит в разряд опущенных. Но так ли это? И вообще, какие статьи в воровском мире считаются позорными? И есть ли смысл в местах заключения скрывать, что ты имеешь к ним отношение?
В воровском мире нет такого представления, что позорная статья ставит крест на судьбе того или иного человека. Да, существуют неуважаемые статьи, а именно, сексуальные. Но не каждый, севший по ним, станет опущенным.
Многие авторитеты и воры в законе имели в своей уголовной биографии статью за изнасилование, и часто приговор им выносился по сфабрикованному делу.
Советской милиции порой было трудно посадить того или иного авторитета, неважно, какого масштаба — союзного или периферийного. Зацепиться было не за что. Тогда возбуждалось дело на основании показаний некоей потерпевшей.
Экспертизы никакие не проводились. Одного заявления было достаточно, чтобы упрятать человека за решётку. А в тюрьме все как на ладони, не скроешься. Как гласит поговорка: «В камеру ещё не вошёл, а про тебя уже все всё знают».
Поэтому некоторые начинающие авторитеты, получив статью 117, в простонародье называемую «молодёжная», встречали только сочувствие у собратьев. Таким же образом относились и к простым подследственным и заключённым. Если не виноват, то и живёшь спокойно. Так что к началу 1980-х годов в советских тюрьмах к «изнасилованию» привыкли.
Из воров в законе, осуждённых за это дело по ложным обвинениям в молодости, можно выделить таких влиятельных, как Степан Фурман (Стёпа Мурманский), Владимир Тюрин (Тюрик), Виктор Алимпиев (Косолапый), Олег Сухочёв (Сухач), Андрей Трофимов (Трофа), Алексей Александров (Пастор).
В воровском мире нет такого представления, что позорная статья ставит крест на судьбе того или иного человека. Да, существуют неуважаемые статьи, а именно, сексуальные. Но не каждый, севший по ним, станет опущенным.
Многие авторитеты и воры в законе имели в своей уголовной биографии статью за изнасилование, и часто приговор им выносился по сфабрикованному делу.
Советской милиции порой было трудно посадить того или иного авторитета, неважно, какого масштаба — союзного или периферийного. Зацепиться было не за что. Тогда возбуждалось дело на основании показаний некоей потерпевшей.
Экспертизы никакие не проводились. Одного заявления было достаточно, чтобы упрятать человека за решётку. А в тюрьме все как на ладони, не скроешься. Как гласит поговорка: «В камеру ещё не вошёл, а про тебя уже все всё знают».
Поэтому некоторые начинающие авторитеты, получив статью 117, в простонародье называемую «молодёжная», встречали только сочувствие у собратьев. Таким же образом относились и к простым подследственным и заключённым. Если не виноват, то и живёшь спокойно. Так что к началу 1980-х годов в советских тюрьмах к «изнасилованию» привыкли.
Из воров в законе, осуждённых за это дело по ложным обвинениям в молодости, можно выделить таких влиятельных, как Степан Фурман (Стёпа Мурманский), Владимир Тюрин (Тюрик), Виктор Алимпиев (Косолапый), Олег Сухочёв (Сухач), Андрей Трофимов (Трофа), Алексей Александров (Пастор).
